Ни стыда. Ни совести. Ничего лишнего.
пятница, 11 марта 2011
На паркете следы дождя от промокших твоих подошв.
Почему без тебя - нельзя, если ты без меня живешь? ©
Почему без тебя - нельзя, если ты без меня живешь? ©
суббота, 05 марта 2011
Сидят дома невестка со свекровью. Свекровь говорит:
-Всё у нас хорошо. И живём в достатке, и не ругаемся, вот только хата не
побелена.
Невестка:- Какие проблемы, мама? Белила есть?
- Есть, только щётки нет. Невестка побежала к свёкру, обстригла ему бороду, сделала щётку и побелила хату. Свекровь снова:
- Вот, хата побелена, а окна не покрашены.
- Какие проблемы, мама? Краска есть? - Да есть, только кисточки нет.
Невестка побежала к свёкру, обрезала усы, сделала кисточку и покрасила окна.
...Вечер. Возвращается муж домой с работы. Смотрит - отец на дереве сидит
- Папа! А что это ты там сидишь?
- Да, сынок, дома бабы собрались блины печь. Так я ещё не знаю, есть у них, яйца или нету..."
-Всё у нас хорошо. И живём в достатке, и не ругаемся, вот только хата не
побелена.
Невестка:- Какие проблемы, мама? Белила есть?
- Есть, только щётки нет. Невестка побежала к свёкру, обстригла ему бороду, сделала щётку и побелила хату. Свекровь снова:
- Вот, хата побелена, а окна не покрашены.
- Какие проблемы, мама? Краска есть? - Да есть, только кисточки нет.
Невестка побежала к свёкру, обрезала усы, сделала кисточку и покрасила окна.
...Вечер. Возвращается муж домой с работы. Смотрит - отец на дереве сидит
- Папа! А что это ты там сидишь?
- Да, сынок, дома бабы собрались блины печь. Так я ещё не знаю, есть у них, яйца или нету..."
воскресенье, 27 февраля 2011
Она, к сожалению, помнит практически каждый жест:
Как он плачет, как двигается, как ест.
Как в прихожей закуривает, входит, открывает балкон.
У неё было много похожих, но так делал только он.
Они иногда встречаются, пьют чай и говорят за жизнь,
Придерживаясь негласного правила: не умеешь любить – дружи.
Их обоих устраивает сегодняшнее положение дел:
Чайное перемирие после разъединения тел.
…Но, иногда, ей хочется к чертям перевернуть стол,
И, глядя в глаза, процедить, что ей нравился только он...
- О чём задумалась? Или это секрет?
- Просто вспомнился случай... Впрочем, это неважно, нет.
...Они расстанутся на остановке, что на углу.
Она будет ждать маршрутку, вглядываясь во мглу,
И прокручивать в голове каждый жест,
Чтобы, наконец, возненавидеть.
И то, как он плачет.
И то, как двигается.
И как ест.
****
только один – тот самый, который
однажды неосторожно появился в ее квартире,
вырезал на ней свое имя, утром вышел неслышно во двор
и растворился в огромном мире,
и потом еще долго с другого полюса
принимал через динамики крики, выжимал ее досуха,
ругал, если вдруг тосковала без спросу,
топил в своем взгляде, губами пережимал ее горло,
отнимал у нее свободу, а потом дарил еще один жизни год
и за руку вел по большому холодному городу,
чтоб она не разбила колени о гололед …
только одна – та самая, у которой
он однажды неосторожно возник откуда-то издалека -
его имя горело на коже, било по нервам, щекоталось за воротом,
оставалось где-то на кончике языка,
и потом еще долго ревела в голос,
гадала «любит-не любит» по белым и черным полосам,
ругала, что не пускает ее в свой космос,
топила в вине его имя, взгляд, губы, бессонницы,
забирала обратно свободу, а потом дарила другому влет,
а чтобы было не о чем беспокоиться -
больше за руку никогда никого не берет.
****
и никаких имен на сигаретах. никакого Лондона или Парижа. меня насквозь выжигает прошлоечертовоелето. а ты.. н-и-н-а-м-и-г не становишся ближе. а ночами ублюдки протирают все раны что рваны.и что, что не вольно? когда там говорили что перестанет быть больно? пусть бежать и не выход но надоели все эти Кены. а вы заметили что во всех городах, в метро, одинаковые стены? родные. хм, да, странно. а раны не рвутся. раны уже рваны. синяки под глазами, замазаны утром. и кому какое дело что мы давно не вдвоем? а горло режет жесткий ком. и «совсем, ни капли не больно, мама», а предает плачь во сне и жизненная драма. и, увольте от убогого крика. нас нету и не было. была одна улика. да умерла, когда на утро хрипло, кто-то шептал тебе на ухо гибко что все отлично и она так рада. а я осталась..в цепьях нон-стоп-ада. и водка не пьется, не курится и не ревется в хлам. я бы хотела что бы ты как и раньше тут..но ты там. и уже не кричится не бьется и нету слез, я о тебя поранилась. думала не всерьез. оказалось сглупила, разбилась и не смогла.
я бы и дальше тебя спасала но я даже себя не смогла.
Как он плачет, как двигается, как ест.
Как в прихожей закуривает, входит, открывает балкон.
У неё было много похожих, но так делал только он.
Они иногда встречаются, пьют чай и говорят за жизнь,
Придерживаясь негласного правила: не умеешь любить – дружи.
Их обоих устраивает сегодняшнее положение дел:
Чайное перемирие после разъединения тел.
…Но, иногда, ей хочется к чертям перевернуть стол,
И, глядя в глаза, процедить, что ей нравился только он...
- О чём задумалась? Или это секрет?
- Просто вспомнился случай... Впрочем, это неважно, нет.
...Они расстанутся на остановке, что на углу.
Она будет ждать маршрутку, вглядываясь во мглу,
И прокручивать в голове каждый жест,
Чтобы, наконец, возненавидеть.
И то, как он плачет.
И то, как двигается.
И как ест.
****
только один – тот самый, который
однажды неосторожно появился в ее квартире,
вырезал на ней свое имя, утром вышел неслышно во двор
и растворился в огромном мире,
и потом еще долго с другого полюса
принимал через динамики крики, выжимал ее досуха,
ругал, если вдруг тосковала без спросу,
топил в своем взгляде, губами пережимал ее горло,
отнимал у нее свободу, а потом дарил еще один жизни год
и за руку вел по большому холодному городу,
чтоб она не разбила колени о гололед …
только одна – та самая, у которой
он однажды неосторожно возник откуда-то издалека -
его имя горело на коже, било по нервам, щекоталось за воротом,
оставалось где-то на кончике языка,
и потом еще долго ревела в голос,
гадала «любит-не любит» по белым и черным полосам,
ругала, что не пускает ее в свой космос,
топила в вине его имя, взгляд, губы, бессонницы,
забирала обратно свободу, а потом дарила другому влет,
а чтобы было не о чем беспокоиться -
больше за руку никогда никого не берет.
****
и никаких имен на сигаретах. никакого Лондона или Парижа. меня насквозь выжигает прошлоечертовоелето. а ты.. н-и-н-а-м-и-г не становишся ближе. а ночами ублюдки протирают все раны что рваны.и что, что не вольно? когда там говорили что перестанет быть больно? пусть бежать и не выход но надоели все эти Кены. а вы заметили что во всех городах, в метро, одинаковые стены? родные. хм, да, странно. а раны не рвутся. раны уже рваны. синяки под глазами, замазаны утром. и кому какое дело что мы давно не вдвоем? а горло режет жесткий ком. и «совсем, ни капли не больно, мама», а предает плачь во сне и жизненная драма. и, увольте от убогого крика. нас нету и не было. была одна улика. да умерла, когда на утро хрипло, кто-то шептал тебе на ухо гибко что все отлично и она так рада. а я осталась..в цепьях нон-стоп-ада. и водка не пьется, не курится и не ревется в хлам. я бы хотела что бы ты как и раньше тут..но ты там. и уже не кричится не бьется и нету слез, я о тебя поранилась. думала не всерьез. оказалось сглупила, разбилась и не смогла.
я бы и дальше тебя спасала но я даже себя не смогла.